Систематичность и исчерпывающая конструктивность подхода Сергея Сергеевича Хоружиего к проблематике изучения исихазма как одной из самых неоднозначных страниц истории православного христианства, во многом определяются не только его многогранной личностью и научными интересами, но и, безусловно, полученным образованием в области квантовой теории и статистической физики.

Также, следует отметить его блистательную переводческую и комментаторскую работу с литературным наследием Дж. Джойса.

Вне библиотеки архаичных документов, представленных, преимущественно, трудами пустынножителей, обитателей киновий и наследия Григория Паламы, существовало немало попыток структурировать и заново помыслить исихастский опыт православного монашества.

Однако, именно антропологический проект синергийной антропологии, помимо объявленной прагматичности, при этом лишенной чрезмерной наукообразности, был призван адаптировать этот редкий религиозный феномен под реалии времени и социума.

Синергийная антропология наделяет крайне неоднозначное, в ряде трактовок – спекулятивное, понятие мистического опыта новым онтологическим содержанием.

Здесь – это переживание разомкнутости на пути к энергийному соработничеству с Богом, преображению в нем и фактическому обожению посредством серии актов переживания «событий трансцендирования». Последние надлежит полагать в качестве формообразующих элементов онтологического горизонта, наделяемого сходными значениями с привычной данному термину хайдеггеровской топикой.

Фактически, онотология представляется как вопрошание субъекта о высших категориальных состояниях бытия. Именно он (онтологический горизонт) определяет фактические границы законченности антропологического проекта и устанавливает общие ограничители возможности переживаний и открытий индивида на пути психосоматических энергий подвижника к неэнтелехийному телосу. В данном случае, телос – есть условное итоговое значение общестратегической направленности совершенствования.

В контексте проекта, разомкнутость представляется как многоуровневое раскрытие новых сверхличных содержаний благодаря отправлению центрального метода и его главного инструмента – Иисусовой молитвы. В свою очередь, практический смысл обнаружает себя единочасно членящимся на две взаимозависимые компоненты – Праксис (Делание) и Созерцание (Феория).

Первая обращена к вопросам тварного мира и считается начальным этапом подвижнического пути, в то время как созерцательный раздел открывается духовному взору подвизающегося позднее, но не является ступенью, идущей вслед за ним или отделимым от него, и ориентирован на плоскость сверхчувственного созерцания-соработничества с Богом.

В отличие от, например, суфизма, учении о «стоянках и состояниях», в которых четко определена динамика прогресса развития индивида и ее опорные точки, исихазм далек от неоплатонической мистики и требует регулярного обновления процесса совершенствования посредством осуществления непрестанного богообщения, покаяния и молитвы, постепенно переходящей в состояние «самодвижимой», то есть идущей не как автоматоидная активность, но как неизменное состояние ума практика.

Метафизический центр души не только символически сопряжен с «сердцем», но и имеет конкретное физиологическое отображение в прямых переживаниях в грудном отделе, особенно часто конкретизируясь в комментариях к технической составляющей реализации иисусовой молитвы, а именно «сведении ума в сердце».

Демаркация понятия медитативного упражнения и коренного преображения антропологических структур заключается в эндогенной направленности осуществляемой работы – в отличие от католических мистагогов, частным примером которого допустимо считать Exercitia Spiritualia Игнатия Лойолы, «ум сводится в сердце», минуя внешние раздражители. Состояния и воображение, активно ищущее возможность заполнить истинное духовное измерение практика переходящими и неконтролируемыми содержаниями, полагаются побочным продуктом, который в ходе осуществляемой работы может и должен быть изжит как отвлекающая единица.

Синергия, то есть соработничество с божественным энергийным статусом, происходит посредством непрекращающейся борьбы с рядом конкретно типологизированных срастей, различению и усмирению которых практик научается в ходе отправления Делания.

Между бытием Бога и тварью – антропологический разрыв, возможность преодолеть который становится возможно только через устроение икономии богообщения, то есть в соединении двух воль в пространстве личностного бытия-общения человека и Бога.

Проект синергийной антропологии не исчерпывается границами индивидуализированного атомарного воздействия на структуры психики и жизни отдельного индивида – она задумывалась как междисциплинарная программа влияния, в том числе, и на различные сферы деятельности науки.

Нa случай, если вас заинтересовал именно этот аспект, прилагаю ссылку на запись выступления Сергея Сергеевича (https://youtu.be/W68aMrneFdk), содержащую, в том числе, и пояснение основных положений его лично автором.